Ариадна Рокоссовская, Российская газета
Немецкий журнал «Фокус» опубликовал сенсационный материал. Баварский журналист утверждает, что знает, кто убил 25 лет назад премьер-министра Швеции Улофа Пальме.
По словам автора материала Йозефа Хуфельшульте, согласно этой версии, заказчиками громкого преступления выступали югославские спецслужбы. А 65-летний убийца Пальме по имени Иво Д. живет в Загребе, и, как говорят соседи, работает в частной охранной фирме. Главным источником информации стал 67-летний Винко Синдичич — бывший сотрудник югославских спецслужб, показания которого уже помогли немецкой полиции раскрыть несколько громких дел.
Журнал «Фокус» утверждает: убийство шведского премьера не было основной целью так называемой «хорватской операции».
По информации издания, югославские спецслужбы планировали связать влиятельного хорватского оппозиционера Николу Штедула с неким Миро Баресичем, известным за экстремистские высказывания и угрозы в адрес главы правительства Швеции, для того, чтобы впоследствии дезинформировать шведскую полицию. Таким образом хорватские диссиденты были бы дискредитированы в глазах всего мира. Но последовавший вскоре распад Югославии не позволил спецслужбам довести дело до конца.
Насколько эту версию можно считать правдоподобной? «РГ» попыталась разобраться в этой истории. Для этого мы обратились за комментариями к автору материала в «Фокусе» Йозефу Хуфельшульте.
Российская газета: Почему за 25 лет никто в Швеции не допросил по этому делу Винко Синдичича?
Йозеф Хуфельшульте: Это хороший вопрос. Немцы передали «Досье Пальме» шведам. Но те не прореагировали. Почему — я и сам не знаю. Спустя девять месяцев после передачи материалов дела шведская полиция обратилась через Интерпол в баварскую криминальную службу с вопросом, где именно в Германии живет предполагаемый убийца. Но было поздно. Иво Д., до этого проживавший в Гамбурге, вернулся в Хорватию.
РГ: Я правильно понимаю, что чрезвычайный комитет в Швеции, который занимался расследованием этого преступления, существует до сих пор?
Хуфельшульте: Да, совершенно верно. В октябре прошлого года Швеция продлила срок давности таких преступлений, как убийство (раньше законодательство отводило на расследование не более 25 лет).
РГ: А чем он занимается?
Хуфельшульте: Я пытался вступить с членами комитета в переговоры, звонил им — никакой реакции. Меня поражает: несмотря на то что это дело так до сих пор не раскрыто, а убийца остается неизвестным, комитет не проявляет никакого интереса к информации, которая у нас была признана достоверной. Сам Синдичич, еще в 1998 году, будучи в Шотландии, обратился в генеральные консульства Германии и Швеции. Он заявил, что у него есть информация по делу об убийстве Пальме. А спустя уже десять лет в Германии бывший сотрудник югославских спецслужб дал показания, которые звучали очень убедительно. Он там был — он имел доступ к информации и давал очень точные сведения. Причем не только по этому делу.
РГ: Являются ли ваши предположения по делу Пальме официальной версией?
Хуфельшульте: Ну, что значит официальная? Если версия подтверждена документами, то можно сказать, что она официальная. В Швеции никто не опроверг эту информацию. Никто. Но что я могу сделать? Я — репортер.
РГ: Почему вы начали заниматься этим вопросом?
Хуфельшульте: Мне показалось, что это — интересная история. Я начал искать материалы этого дела, показания свидетелей, ездил в Стокгольм, в Загреб. Я был в том месте, где живет предполагаемый убийца Иво Д., разговаривал с соседями.
РГ: И как он устроился? Нормальный, уютный дом обычного гражданина?
Хуфельшульте: Да.
РГ: А вы встречались с Синдичичем?
Хуфельшульте: Нет, моя коллега встречалась с ним и говорила.
РГ: А с Иво Д.?
Хуфельшульте: По имеющимся данным, он убил двадцать человек, так что прийти к нему в гости и задавать вопросы мы сочли небезопасным.
РГ: В каждом приличном детективе сыщик ищет тех, у кого был мотив для убийства. В данной истории мотивы были у многих …
Хуфельшульте: Самое интересное, что в качестве заинтересованных сторон упоминался кто угодно, кроме югославских спецслужб…
РГ: Почему вы верите именно в эту теорию?
Хуфельшульте: Я ни во что не верю. Я — репортер.
